Рейтинговые книги
Читем онлайн Мелодия на два голоса [сборник] - Анатолий Афанасьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 76

— Такого рода собрания — о дисциплине, о внутренних отношениях — полезны сами по себе, особенно когда они имеют конкретный повод. Не настаиваю, но советую. Пусть люди выскажутся, — улыбнулся он, — заодно и галочку себе поставите — лишнее профсоюзное собрание.

— Хорошо, — кивнул Павел Исаевич.

И я сказал: «Хорошо».

Директор встал и пожал нам руки по рангу — сначала заведующему отделом, потом мне.

Мы с Павлом Исаевичем решили не откладывать и провести собрание в пятницу после работы. Я сначала предложил в обеденный перерыв, но подумали и решили, что после работы будет разумней.

4

Поехал к Кате Болотовой. Купил в магазине коробку конфет за три рубля с копейками и поехал. А что такого? Она — больная, а я ее коллега и начальник, этика отношений. Я и Павла Исаевича навещал, когда он в больнице лежал. Правда, к нему не пускали в палату, мы переговорили по телевизору.

Катин адрес мне дали в отделе кадров. Она жила в новом микрорайоне. Туда пришлось добираться на метро с пересадкой на «Октябрьской» и еще десять минут на автобусе. Дверь открыла пожилая женщина в домашнем халате.

— Здравствуйте, — сказал я. — С работы вот товарищи прислали навестить. Екатерина Болотова здесь живет?

И тут из комнаты голос, резкий и любопытный:

— Мама, кто это? Пусть проходят, если ко мне.

Неловко начал я снимать ботинки, но женщина остановила: «Не надо, что вы, у нас не прибрано, а пол холодный. Ступайте так».

Катя лежала на тахте, укрытая клетчатым пледом. Перед ней телевизор, на экране Муслим Магомаев.

— Неужели это вы? — спросила Катя, не улыбаясь, не гримасничая, а очень серьезно и задумчиво. — Мама, выключи телевизор… Познакомься, это Степан Аристархович Фоняков, последний романтический герой индустриального века… А вот моя мама, простая труженица Надежда Семеновна. Пожмите друг другу руки, Степан Аристархович.

Мне дали стул, поставили его рядом с Катиным изголовьем, рукой можно было дотронуться до ее лба. Тоненько повизгивал за стеной радиозвук. В комнате было прохладно и пахло резко духами, ковром и валерьянкой. Хотел я что-нибудь сказать — и не мог. Более того, не было сил пошевелиться. Какой-то таинственный вызов прятался в неподвижном рисунке ее бровей. «Никогда такая женщина не может быть со мной», — подумал я. Что-то вспоминал про себя, жалобные слова проносились в моем воспаленном мозгу, но теперь, когда пишу, не помню какие. Так бывает в ночном кошмаре, когда хочешь проснуться, но не получается, когда знаешь, что стоит пошевелить хоть одним пальцем — и сразу вернешься в реальный мир, только пальцы неподвижны и горло немо, только холодная испарина каплями стекает с висков, но и она нереальна.

— Мама, — глухо и недобро произнесла Катя, следя за мной шальными рысьими глазами, догадываясь, видимо, как я грохнусь сию минуту со стула на пол, жадно предвкушая свое торжество. — Мама, пойди на кухню, поставь чайник. Мы будем чай пить.

Старая женщина прошелестела за спиной, как дуновение сквозняка, и в комнате все замерло.

— Иди сюда быстрей, — шепнула Катя.

Я пододвинулся ближе, не соображая, не веря. Катя изогнулась, руки ее взлетели и покрыли мои плечи. С тяжелым негромким стоном она приникла ко мне, повисла, надавила на затылок, и тепло ее сухого рта полилось в меня, как густой ручей.

— Милый, смешной старичок, — пробормотала Катя, — зачем же ты плачешь?

— Я не плачу, — сказал я, — это от ветра.

— Какого ветра? — удивилась она, ошалело оглядываясь.

Я выпрямился и сел как истукан. Потом послюнявил палец и поднял его по-матросски вверх, ловя течение стихий. Она сдержалась, но наконец выражение удивления на ее лице сменилось чудной улыбкой соблазна, зубы забелели, и она захохотала, и я подхихикнул в лад. Долго мы смеялись, пока не вернулась Надежда Семеновна, неся фарфоровый заварной чайник и чашки.

Дальше я не буду описывать, как мы пили чай, как меня выпроваживали в коридор, чтобы Катя встала и оделась, как я увидел ее, укутанную в серую шаль, — это не надо. Никому это не надо…

Катя рассказала между прочим про Самсонова. Вот ее рассказ. Некоторые Катины фразы точные, а кое-что восстанавливаю по смыслу.

— Ну, пусть я плохая и глупая (это точная фраза), но таких, как он, людей еще не встречала. Главное для него — сохранить дистанцию с подчиненными. И он никого не обижает, нет, ни в коем случае. Он боится обидеть, чтобы не получить щелчок сдачи. Не дай бог! Вообще, не знаю, за что я его возненавидела. Но слушать его не могу, мне тошно и скучно. Ну, пусть я дрянь — не умею работать. Пусть не умна… А он умеет?

Степан, он беспомощен, как дитя. И он это знает, и все вокруг. Он боится поставить запятую сам, обязательно подзовет кого-нибудь и спросит: «Тут нужна запятая?» — «Нужна». — «Тогда поставьте». Он выискивает ошибки.

— Правильно делает, — обрадовался я.

— Ты тоже глупый, Степан. Он ищет ошибки не для того, чтобы их исправить, а для превосходства. Он выше и лучше других, раз видит ошибки, а сам их не делает. Не понимаешь? Но в этом его сущность. Он ищет ошибки: в бумагах, в поступках, в отношениях, в одежде. И когда находит, спокойно и доброжелательно улыбается. И говорит: «Это ошибка?» — «Ошибка». — «Тогда исправьте».

— Что ж тут плохого? Кому-то надо это делать.

— Ты еще увидишь, — сказала Катя. — Ты еще увидишь.

От ее злого «ты» я сонно щурился, как в детстве, когда перепадал кусок сладкого.

— Давай поженимся, — сказал я.

— Хорошо, — ответила она. — Давай.

И дальше я заблудился в сумрачном лесу. Хорошо, что тут присутствовала Надежда Семеновна, которая указала выход из квартиры. Ночью я прошагал пешком, напевая романсы, через всю Москву.

5

Сказок не бывает, и я не верил, что сон долго продлится. Знал, что надо трезво оценить происходящее, а то как бы не слишком холодна оказалась вода, в которую окунешься спросонья.

И все-таки все дни до собрания я был как в бреду. Юношеские грезы баюкали меня. Катин поцелуй и ее обещание казались верным залогом скорого счастья.

Почему бы и нет? Любовь ровесников не ищет. Разве не бывает чудес? Сказок не бывает, а чудес полно. Вся жизнь наша — чудо.

Катя болела и не выходила на работу, а я думал только о ней. И не то чтобы думал. Она была за столом, рядом с Владиком, ходила по комнате, ее глаза сияли, она ошибалась в отчетах, а я исправлял, и мы оба смеялись до слез оттого, что сумели всех провести, всех этих умниц обманули и водили за нос. Даже Самсонов со своим удивительным чутьем на ошибку растерялся.

Как я всех любил в эти два дня до пятницы! С Иваном Эдуардовичем пошутил — сказал ему, что у него вся спина белая, а Владику, Дарье Тимофеевне, Демидову и машинистке Наденьке выписал премии, по двадцати пяти рублей на человека. Боялся, что скоро у меня отнимут возможность предлагать премии, и поспешил с этим делом. Заборышев подмахнул документы, не читая, только поглядел на меня с каким-то жалостливым подозрением и вопросом.

— Смешно, — сказал я Заборышеву. — Всего-то нас одиннадцать человек, а такие страсти накалились.

— Вот завтра и выступишь, — нервно буркнул Павел Исаевич. — Это у тебя одиннадцать, а у меня — сорок.

Работал, приходил домой, ужинал, смотрел телевизор, читал все как обычно. Но, казалось, жил такой безумной и яркой жизнью, какой не жил никогда и уж не мечтал изведать такую жизнь. «Эх, быть бы мне летчиком, — воображал, лежа в постели с грелкой. — Тогда бы другое дело. Летчику на земле нет преград. Их женщины боготворят. А еще лучше — быть бы мне капитаном подводной лодки».

Дико звучал в ночи мой смех от этих легких, отрывочных детских мыслей. Отбрасывал грелку и босиком шлепал на кухню, пил из холодильника ледяное молоко. Полетели кувырком мои годы, и стало мне двадцать лет. Уютно попискивали в душе котята-сомнения. Лето кончилось. В открытую форточку влетали синие толстые комары и засыпали в тепле на стенках. В четверг вечером загудели батареи парового отопления. Присел возле них на корточки и долго прислушивался, как булькала, пенилась, не могла вырваться, дышала живая вода…

6

Обыкновенно собрания мы проводили в секторе Телегина — это была самая большая комната в отделе, в нее свободно вмещалось человек тридцать. Окна распахнули, и самые заядлые курильщики сразу задымили, усевшись поближе к воле. Повестки никто толком не знал, потому что на доске объявлений просто вывесили число и время собрания и что «явка обязательна». Но слухи о каком-то необыкновенном персональном деле все же распространились, я ловил на себе любопытные взгляды, и многие кивали мне по-особому дружелюбно. Выбрал местечко с краю, чтобы не лезть по ногам, если придется выходить, хотя выступать не собирался. Пусть их, думал, делают и говорят, что хотят. Меня мало касается. А стыд переживу, не мальчик. Катя первый день была на службе и на собрание осталась, — бледная, задумчивая, она заняла место рядом с Дарьей Тимофеевной в первом ряду.

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 76
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Мелодия на два голоса [сборник] - Анатолий Афанасьев бесплатно.
Похожие на Мелодия на два голоса [сборник] - Анатолий Афанасьев книги

Оставить комментарий